Византийский монархизм

Величко А.М.

доктор юридических наук

Еще И.А. Ильин (1883-1954) справедливо утверждал, что многие формальные признаки, обыкновенно приписываемые монархии, противоречат историческим фактам и нередко представляют собой скорее исключения из общих правил, чем сами правила1. Это суждение как нельзя больше справедливо по отношению к Византии и византийскому монархизму. Например, традиционно полагают, что монархии свойственны единоличность и наследственность власти по мужской линии, правовая безответственность императора и его неподконтрольность со стороны иных общественных союзов. Считается, будто монарх осуществляет одновременно и законодательные, и исполнительные и судебные функции; его власть видится бессрочной, в отличие от власти избранного республиканского правителя, и т.д.
Однако византийский монархизм, как он сложился законодательно и в качестве норм обычного права Империи, игнорирует львиную долю указанных выше штампов, демонстрируя необычайно яркие и самобытные картины, особенно блистающие на фоне обезличенных «системных признаков». Может быть, это – единичный пример, который не следует принимать во внимание при анализе монархии как формы правления? Но на самом деле, если и можно говорить об исключительности византийского монархизма, то только в том смысле, что именно выработанные им политические и правовые формы были впоследствии перенесены на русскую и европейскую почвы в качестве примера для подражания. А статус царей и культ их власти, само содержание полномочий византийских императоров признавалось наиболее адекватными идее христианской государственности.

Вместе с тем, «благодаря» отдельным публицистическим работам, византийский монархизм наделяется признаками, никакого отношения не имеющими не только к самой идее монархии, но и к наиболее часто встречающимся историческим формам. Например, основываясь на частой смене монархов и отсутствии привычных форм наследования власти, в византийском монархизме иногда усматривают демократические черты, квалифицируя его как выборную монархию. В других случаях, также основываясь на отдельных событиях, византийский православный монархизм путают с цезаропапизмом и абсолютизмом. Поэтому, идея императорской власти, как она сложилась в Империи, нуждается в известной защите, что возможно, конечно, только при детальном и объективном освещении исторических событий.

I. Преемственность императорской власти
Как известно, Византия не знала четкого законодательства о престолонаследии. Но византийское монархическое правосознание очевидно склонялось к «классическому» варианту династической преемственности власти от отца сыну. Древние монархи говорили о преемстве по кровной линии, как о наиболее естественном и легитимном способе занятия императорского трона3. И пример последней династии — Палеологов, царствовавших с 1261 г. по последний день существования Империи (1453 г.), т.е. почти 200 лет, не является из ряда вон выходящим. Через тысячелетнюю историю православной Византийской империи прошли немало династических линий: династии Константина и Феодосия, Льва и Юстиниана, Великие Комнины, Дуки, Исаврийцы или Сирийская династия, Аморийская (Фригийская) династия, Палеологи, Ираклиды, Ласкариды, Ангелы, блестящие Македонцы, Кантакузины. Это тем более интересно, что далеко не всегда преемство трона даже внутри одной династии происходило по мужской линии. И хотя наследственность являлось всегда желанной и легитимной основой при попытках занять императорский трон, формы, в которые облекалась эта идея, были чрезвычайно многообразны. В Империи довлел не юридизм, а культ благородства, иерархии и авторитета власти, позволявшие любые отклонения от ординарных форм, если того требовали обстоятельства, и даже допускавшие интерпретации самой идеи наследственности.

Например, после смерти императора Феодосия II Младшего (408-450) его старшая сестра Пульхерия – тогда уже единоличная правительница – избирает своим супругом воинского командира Маркиана (450-457), который и был венчан на царство как император4. Очень схоже получил права на императорскую корону Зенон (474-475 и 476-491), бывший мужем дочери императора Льва I Старшего (457-474), не оставившего наследника по мужской линии и пожелавшего передать всю власть малолетнему внуку Льву II Младшему (474) – сыну Зенона. После венчания на царство Лев Младший, т.е. несовершеннолетний сын (!) объявил отца соправителем, и после его смерти Зенон остался единственным легитимным императором. Примечательно, что царица Ариадна – дочь Льва I Старшего получила статус августы (императрицы) не по отцовой линии, а по мужьей, как жена императора Зенона. И после его смерти, как законная императрица, она привела к трону своего нового супруга, оставшегося в истории под именем императора Анастасия I (491-518)

скачать и читать полностью 28 стр. Византийский монархизм