Политический идеал Византии

Величко А.М.,
доктор юридических наук

Как известно, великая имперская культура Византии не создала писанной конституции, где были бы законодательно закреплены основные политические принципы, которым Империя оставалась верна в течение всего своего тысячелетнего существования. Конечно, их содержание не оставалось неизменным и варьировалось в зависимости от времени и обстоятельств.

Но никогда Империя не отказывалась от того политического идеала, который, может быть еще несколько неосознанно, приоткровенно был сформирован уже в IV в. Вспомнить политический идеал Византийской имперской православной государственности будет совсем не лишним в наше время идеологической сумятицы. Исторические примеры, приводимые по тексту, позволят читателю самостоятельно оценить то величие и красоту ушедших политических образов, которые скрываются за внешними формами.

I. Теократическое государство и государственная Церковь. В первую очередь, Византия являлась государством теократическим, и эта главная, доминирующая черта, обусловившая остальные индивидуальные особенности Империи. Главная цель ее существования заключалась в том, чтобы нести веру Христову по всему миру, укреплять Церковь и жить по Евангелию. Остальные задачи государства, принципы организации его политической системы и социальной жизни неизменно вытекали из этой высокой цели. Очевидное подтверждение этому можно обнаружить в императорских актах, в которых недвусмысленно указывается, что являлось предметом постоянной заботы верховной власти.    
«Состояние нашего государства, — писали императоры св. Феодосий Великий (379-395) и Валентиан к Александрийскому архиепископу Кириллу, — зависит от образа богопочтения, и у них много общего и сродного: они поддерживают одно другое и каждое из них возрастает с успехами другого, так что истинное богопочтение светится правдивой добродетелью, а государство цветет, когда соединяет в себе то и другое… Всем известно, — продолжают они, — что состояние нашего государства и все человеческое утверждается и поддерживается благочестием к Богу… Получив по Божественному промышлению царство, мы должны прилагать величайшую заботливость о благочестии и благоповедении наших подданных… Вся наша надежда и крепость нашей империи зависит от православной веры в Бога и от ваших, епископов, святых молитв»1. Император св. Юстиниан Великий (527-565) говорил отцам Пятого Вселенского собора: «Доставлять мир Святой Церкви Божией – было всегдашней заботой православных и благочестивых императоров, предков наших».
В Типосе – вероисповедальном эдикте 648 г. императора Константа II (641-668)  также проявляются типичные для византийских императоров мотивы. «Так как мы привыкли, — гласит указ, — употреблять всякое старание о том, что служит благосостоянию нашего христианского государства, и в особенности о том, что касается непреложного христианского учения…» и далее следует текст указа3.
«Признавая началом, основанием и непреоборимым оружием нашего царства веру, — писал император Зенон (474-491), — которая в истине и правде утверждена наитием Бога 318 Святыми Отцами Собора, состоявшегося в Никее, и подтверждена Святыми Отцами в числе 150 на Соборе в Константинополе (имеются в виду Первый и Второй Вселенские соборы. – А.В.), мы днем и ночью, речью и законами ревностно преследуем одну цель, чтобы всюду Апостольская и Кафолическая Церковь, мать нашего царства, множилась в мире и согласии»4.
«Всегда имея высокую заботу, — говорят императоры Лев III Исавр (717-741) и Константин V (741-775) своей в Эклоге, — о том, чтобы по воле свыше вверенное нам ромейское государство, правильно совершающее служение Пребожественной и Блаженной Троице и живущее согласно с божественными Ее заповедями, мирно и безмятежно пребывало в благоустройстве, мы, отвергнув всякую беспечность в жизни, охотно предпочли постоянно бодрствовать в заботах и приняли на себя и ночью, и днем всякий труд, склонившись в этом отношении идти преимущественно путем спасения, в самой высокой степени служить Всемогущему Царю, даровавшему нам венец, и подвергнуться Его человеколюбивому попечению».
Империя есть прообраз Царствия Божьего – это непреложная истина для Византии. И эта идея настолько была глубоко укоренена в греческом правосознании, что однажды представители народа потребовали от императора Константина IV Погоната (668-685) законодательно оформить права на императорский трон его братьев Тиберия и Ираклия, ссылаясь на трехипостасность Бога. «Мы верим во Святую Троицу и идем венчать на царство троих», — заявили они, по словам древнего историка.
Во имя защиты Церкви Византией велись многочисленные войны. Причем обеспечение вероисповедальных прав христиан, живших на территории других государств (в первую очередь, языческой Персидской империи, Арабского халифата), являлось едва ли не непременным условием перманентно заключаемых мирных договоров, особенно, конечно, после успешных войн. Признавая своей главной целью распространение веры в Спасителя, императоры очень многое делали для поощрения миссионерской деятельности пастырей Церкви. Блистательные картины в этом отношении демонстрирует св. Юстиниан Великий, который неоднократно направлял по просьбе языческих вождей и царьков епископов для крещения их подданных, а сам выступал в качестве воспреемника (крестного отца) правителей от св. купели.

Так, по словам древнего историка, он благосклонно принял просьбу о крещении со стороны Гретиса, царя геруллов, а несколько позже аксукского царя Адада7. И его пример отнюдь не составлял исключения. Именно благодаря Империи и проводимой ею активной миссионерской деятельности приняли крещение Русь и Болгария, Хорватия, Сербия и Грузия, многие другие народы.

скачать и читать полностью 26 стр. Политический идеал Византии