Византийские корни русской духовности (Рецензия Кузнечевского)

Византийские корни русской духовности^[1]

Когда доктор юридических наук Алексей Михайлович Величко на­чинал работу над своим пятитомным трудом, он вряд ли подозревал, что к моменту выхода в свет последнего, пятого тома тема избранного им ис­следования может выйти на первые полосы российских газет. Между тем именно так и произошло.

В 2010 г: либерально ориентированных идеологов и представителей культуры как прорвало. Некоторые из них вдруг стали активно и разом писать и говорить о том, что корни экономической отсталости России от западных стран уходят в глубь седых веков и связаны с культурной отста­лостью русского народа, которая-де возникла из-за того, что в X в. Русь приняла православие, ставшее основой культурного, духовного, полити­ческого и экономического развития Руси-России, от Восточной Римской империи, а эту последнюю упомянутые выше идеологи однозначно харак­теризуют как самое косное государство Европы того времени.

Отсюда становится понятным тот интерес, который российская обще­ственность проявила к научному подвигу автора рецензируемой работы (нечего и говорить, что пять томов объёмного исследования полити­ческой истории Восточной Римской империи с момента её зарождения и до гибели иначе как научным подвигом не назовёшь). Чтобы решить­ся на такое многолетнее исследование, нужно было обладать не только большим мужеством, но и недюжинным интеллектом, ведь существующая библиография по истории Восточной Римской империи разнообразна и колоссальна по объёму. Можно только догадываться, какого труда стои­ло автору найти «свою» тему и не затеряться в море уже опубликованной литературы.

Сочинение А. Величко представляет собой первое в историографии Восточной Римской империи глубокое комплексное исследование её по­литической истории. В известном смысле его предшественником можно считать С. Б. Дашкова, который в 1997 г. издал в жанре учебно-познава­тельной литературы книгу «Императоры Византии» (327 с). Однако его работа несопоставима по масштабу исследования и привлечённого матери­ала с рецензируемой нами работой.

А. М. Величко описал историю Византии через биографии 99 хри­стианских императоров. Глубокие политико-философские размышления чередуются у него с яркими описаниями действий политических руко­водителей Византии, выполненными сочным литературным языком. Это делает сочинение увлекательным чтением не только для специалистов, но и для широкого круга читателей.

Автору удалось убедительно продемонстрировать, что Восточная Римская империя была мощным высокоразвитым государством. Орга­низация её государственного аппарата и армии, уровень образованности населения и развития искусств превосходили все известные в то время европейские образцы. Другие мощные державы Средневековья искали контактов с Византией и старались ей подражать.

А. М. Величко обращает внимание на то, что в университете Кон­стантинополя вокруг известнейших учителей собирались ученики со всей Европы и из арабских стран, а саму столицу некоторые историки позднее называли «Парижем Средних веков»^[2] и подлинной наследницей Рима, который был некогда «матерью всех без исключения европейских держав, колыбелью и центром христианской культуры»^[3].

А. М. Величко взял на себя нелёгкую задачу — разоблачить широко распространённое в западной историографии заблуждение, искусствен­но разделившее хронологию Римской империи на два периода: в пер­вые десять веков в ней как будто существует только Римская империя, а в начале II в. н.э. «внезапно» появляется Византийская, хотя на самом деле она никогда не существовала отдельно от Рима.

Автор показал искусственность такого подхода, увидев его истоки в стремлении некоторых западных исследователей «легитимизировать» существование Священной Римской империи германской нации — плод исторического развития франков, которая, по их мнению, одна только и была законной наследницей римской цивилизации. Именно поэтому они хотят представить позднюю византийскую державу как’ новое государство греков, якобы не имевшее ничего общего с Римской империей^[4].

Попытки современных российских либерал-демократов убедить ауди­торию в том, что Русь-Россия приняла духовное наследие от заштатной империи с задворок Европы, диктуются желанием доказать, что подлин­ным европейским цивилизационным центром является западная культура и никакая другая. Под «другой» в данном случае понимают православную Россию — преемницу Восточной Римской империи (Византии).

Исследование А. М. Величко начинается с описания царствования святого равноапостольного Константина Великого (306-337)^[5], а закан­чивается жизнеописанием последнего царя великой Римской империи святого Константина XI Палеолога (1448-1453), погибшего в конце мая 1453 г. на улицах своей столицы в сражении с турками^[6].

Рецензируемое исследование — это не просто история правления ви­зантийских императоров, но ярко и сочно изложенная история Восточной

Римской империи во всей многогранности её материальной, политиче­ской, культурной и духовной жизни, в том числе история существова­ния и развития православного христианства. Автор описывает не только жизнь и деятельность самих императоров, но и их жён и ближайших сподвижников^[7].

Подлинным шедевром пятитомника можно назвать сюжет, посвя­щенный императору Юстиниану I Великому, вошедшему в историю как «последний римлянин» и «первый византиец». Несомненная удача А. М. Величко состоит в том, что, отказавшись от сухого научного стиля, он показывает процесс перерождения Римской империи в Византийскую («специфическую христианскую цивилизацию»^[8], по определению авто­ра), описывая правление Юстиниана I Великого^[9]. На страницах книги А. Величко этот властитель предстаёт как «один из величайших само­держцев в-истории человечества, император, которого в равной степени можно назвать талантливым богословом и уникальным правоведом»^[10].

Автору удалось показать, что Юстиниану I никогда не удалось бы столь долго находиться на троне и так много сделать для совершенство­вания законодательства, если бы он не уделял внимания укреплению идеологического единства империи, основой которого стало для него православие. В отягощенную военными конфликтами эпоху, когда «ре­лигиозный сепаратизм раздробил на части некогда единое церковное и политическое тело, а всё население государства разделилось на партии православных, несториан, ариан, монофизитов, манихеев, монтанистов, иудеев, язычников и представителей множества сект… святой император начал свою деятельность по собиранию Церкви в единое тело», ибо «лю­бая концепция религиозного плюрализма была ему совершенно чужда». «Религиозный ригоризм царя никогда не выливался в масштабное ад­министративное преследование всех иноверцев»^[11], а процесс концентра­ции церковной идеологии носил избирательный характер. В соответствии с этими идеологическими критериями подвергался «чистке» и государ­ственный аппарат. «Все приверженцы старой религии были освобождены от занимаемых должностей, а их имущество конфисковано»^[12]. (A propos: очень своевременно выглядят эти страницы, если спроецировать описыва­емый сюжет на наши дни, на российские «нулевые» годы XXI в.)

Не менее современно и актуально выглядит сюжет, связанный с так называемой «симфонией властей» — гармонией государственной и церковной властей в управлении обществом. Тема эта активно дискути­руется в наши дни в самой разной литературе, как в богословской, таки в светской. В недавно вышедшей монографии А. Кострюкова о жиз­ни архиепископа Серафима^[13] проводится тезис, что симфония государ­ственной и церковной властей заключается в том, что «все свои действия царь должен согласовывать с Церковью, чтобы ни на шаг не отступать от её законов», поскольку «Церковь выше Царства, как небесные блага выше благ земных, получаемых от государства», а значит, «государство должно служить Церкви, а не Церковь — государству [Выд. А. К.]»^[14]. А. Кострюков ссылается на то, что «образцом для архиепископа Серафима служили начертания императора Юстиниана»^[15]. В такой трактовке ника­кой гармонии церковной и государственной властей быть не может, не говоря уже об их симфонии.

А. Величко же, подвергая политику Юстиниана I глубокому критиче­скому анализу, называя его «родоначальником симфонии властей»^[16], при­ходит к выводу, что для Юстиниана «Церковь и Империя — лишь две эманации одной и той же сущности»^[17]. В отличие от римских пап,’кото­рые «стремились показать превосходство духовной власти и подчинённое значение государства в церковных делах», суть «симфонии» Юстиниан видел «не в главенстве духовенства, но в единстве и согласии царства и священства внутри Церкви»^[18]. При этом император не раз демонстриро­вал папам, что при соблюдении принципа симфонии властей власть царя должна быть выше, поскольку он, по мысли св. Юстиниана, «являет со­бой стержень, основу существования государства»^[19].

Не обошёл А. Величко своим вниманием и судьбоносную для Руси-России историю передачи духовного наследия Восточной Римской импе­рии Киевской Руси.

Автор подробно рассказывает о том, как киевский князь Владимир захватил в 987 г. подвластный Константинополю Херсон и в ответ на просьбу византийского императора Василия II вернуть утра­ченные земли согласился сделать это только в обмен на брак с его сестрой принцессой Анной.

Положение женщины в Византийской империи находилось на очень высокой цивилизационной ступени. Семейное законодательство того вре­мени в некоторых вопросах ставило женщину даже в более привилеги­рованное положение по отношению к мужчине^[20], поэтому брак этот мог состояться только при личном согласии невесты. А та, в свою очередь, хотя и была ранее сосватана за германского императора Оттона III, рас­считывавшего породниться с императорским домом Восточной Римской империи, потребовала от Владимира креститься в веру православную. Влияние Киевской Руси в Европе в тот период было более весомым, чем Германии, и летом 987 г. принцесса Анна и князь Владимир вступили в брак, который привёл Русь к принятию христианства.

Между двумя государствами установились тесные отношения. Вскоре князь Владимир направил в Константинополь 6-тысячный отряд вои­нов, который по численности превосходил войско императора, и помог Василию II защитить трон от посягательств внутренних и внешних вра­гов. «С этого момента, — пишет А. Величко, — началась новая история нашей Родины, столь значимая для христианской цивилизации и всего человечества»²¹.

Нельзя не обратить внимание на поразительную актуальность труда А. Величко. Его книга заставляет задуматься о том, как много в нашей се­годняшней жизни как будто повторяет то, что переживала Византийская империя в разные периоды своей истории. В связи с этим А. Величко подчёркивает, что духовный и политический опыт Византии притягива­ет сегодняшнюю пытливую мысль, ищущую смысл жизни в условиях, «когда свобода человека отождествляется исключительно с наличием у него потребительских способностей и возможностью их удовлетворе­ния». «Осознанно или нет, но мы ищем… утраченную (сегодня) исти­ну, ответ на современные вопросы, ищем свою историю», — пишет он, и Византия интересна нам уже тем, что «несла в себе собирательное начало».

Автор пятитомника заканчивает свой труд на оптимистической ноте, выражая надежду, что мы эту истину, «даст Бог, найдём»²².